Яндекс.Метрика

Обзор судебной практики по уголовным делам ВС РФ за третий квартал 2008 года

Вопросы квалификации

  

1. При совокупности преступлений лицо несёт уголовную ответственность за каждое совершённое преступление по соответствующей статье или части статьи Уголовного кодекса Российской Федерации (ст.17 УК РФ).

 Согласно приговору, Щ. и М. договорились незаконно приобрести дикорастущую коноплю для последующего изготовления гашишного масла и его реализации. В период с 18 по 21 августа 2004 г. они собрали коноплю, после сушки которой получили наркотическое средство – каннабис (марихуану).

 Реализуя умысел на сбыт наркотического средства, из части каннабиса было изготовлено наркотическое средство – масло каннабиса (гашишное масло) массой 11,6 гр, а для последующего сбыта также из части оставшегося наркотического средства – каннабиса изготовили 21,75 гр масла каннабиса (гашишное масло).

 26 и 31 августа 2004 г. Щ. сбыл соответственно 11,6 г. и 21,75 г масла каннабиса (гашишное масло).

 Действия Щ. (с учётом внесённых изменений) квалифицированы судом по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228-1 УК РФ (по факту сбыта наркотических средств 26 августа 2004 года) и по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228-1 УК РФ (по факту сбыта наркотических средств 31 августа 2004 года).

 Осуждённый Щ. в надзорной жалобе просил об отмене приговора, указывая, что у него имелся единый умысел на сбыт всего имевшегося у него наркотического средства.

 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оставила жалобу осуждённого без удовлетворения, а состоявшиеся судебные решения – без изменения, поскольку обстоятельства, установленные судом первой инстанции, свидетельствуют о том, что действия Щ. образуют совокупность преступлений: Щ. дважды сбывал наркотические средства в размерах, являющихся особо крупными, то есть каждый раз совершал самостоятельные преступления, ответственность за которые в соответствии со ст.17 УК РФ наступает за каждое из них.

 

Определение № 72-Д08-1

 

 2. В соответствии с ч.1 ст.17 УК РФ неоднократные кражи образуют совокупность преступлений при отсутствии признаков единого продолжаемого преступления.

 Д. признан виновным и осуждён за то, что он, будучи заместителем начальника цеха подготовки и перекачки нефти, занимался хищением нефти группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в хранилище.

 Во исполнение предварительной договорённости о хищении нефти из резервуара нефтеналива Д. назначал соучастникам время для хищения нефти, встречал прибывший транспорт, производил загрузку нефти в нефтебойлеры, отключив предварительно счётчик отпуска нефти из резервуара, чтобы скрыть хищение.

 Указанным способом с участием Д. было совершено хищение нефти 8 февраля 2004 года в количестве 18,27 т на сумму 40194 рубля, 10 февраля 2004 года – 17, 99 т на сумму 39578 рублей, 13 февраля 2004 года – 18,13 т на сумму 39886 рублей, 15 февраля 2004 года – 18,13 т на сумму 39886 рублей.

 В результате ОАО «Оренбургнефть» был причинён ущерб на общую сумму 159390 рублей.

 Действия Д. квалифицированы судом по п.п. «а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ (по эпизоду от 8 февраля 2004 года), п.п. «а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ (по эпизоду от 10 февраля 2004 года), п.п. «а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ (по эпизоду от 13 февраля 2004 года) и п.п. «а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ (по эпизоду от 15 февраля 2004 года).

 Президиум Верховного Суда Российской Федерации оставил приговор суда и кассационное определение без изменения, поскольку квалификация указанных действий Д., образующих в соответствии с ч.1 ст.17 УК РФ совокупность преступлений, в приговоре определена правильно.

 

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 100-П08

 

 

3. Действия виновного следует квалифицировать по п. «г» ч.2 ст.158 УК РФ только в тех случаях, когда имущество похищено из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся у живых лиц.

 Как усматривается из приговора, Х. признан виновным в том, что после убийства потерпевшего он и Ф. тайно похитили из его одежды сотовый телефон.

 Эти действия Х. суд квалифицировал по п. «г» ч.2 ст.158 УК РФ.

 Президиум Верховного Суда Российской Федерации исключил из состоявшихся судебных решений осуждение Х. по п. «г» ч.2 ст.158 УК РФ, поскольку, по смыслу уголовного закона, действия виновного по п. «г» ч.2 ст.158 УК РФ следует квалифицировать в тех случаях, когда имущество похищено из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся у живых лиц.

 По настоящему уголовному делу установлено, что сотовый телефон из одежды убитого был похищен после того, как наступила его смерть в результате убийства.

 Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 225-П08

 

 

4. Лицо, которому автомат и патроны были переданы на временное хранение, не несёт уголовной ответственности за незаконное приобретение огнестрельного оружия и боеприпасов.

 Как указано в приговоре, во второй половине октября 1997 года осуждённый А. взял у К. на хранение автомат АКС-74 и 30 патронов к нему. Указанные автомат и патроны А. перевёз к себе на квартиру, где незаконно хранил до ноября 1997 года.

  Действия А., связанные с оборотом огнестрельного оружия и боеприпасов к нему, суд квалифицировал в приговоре по ч.2 ст.222 УК РФ как незаконные приобретение, перевозку, ношение и хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, совершённые группой лиц по предварительному сговору.

 Президиум Верховного Суда Российской Федерации переквалифицировал действия А. с ч.2 ст.222 УК РФ на ч.1 ст.222 УК РФ (незаконные хранение, ношение и перевозка огнестрельного оружия и боеприпасов), мотивировав своё решение следующим.

 Под незаконным приобретением огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств следует понимать их покупку, получение в дар или в уплату долга и т.п.

 Из установленных судом обстоятельств следует, что огнестрельное оружие с боеприпасами были переданы осуждённому на временное хранение, после чего он перевёз их в свою квартиру.

 Однако эти его действия не могут расцениваться как незаконное приобретение огнестрельного оружия и боеприпасов.

 Кроме того, установленные судом обстоятельства свидетельствуют, что незаконные действия с огнестрельным оружием и боеприпасами, в том числе незаконное хранение данных предметов в квартире по месту жительства, А. совершил без какого-либо участия К.

 Поэтому у суда не было оснований квалифицировать их как совершённые группой лиц по предварительному сговору.

  

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 167-П08

 

  

Назначение наказания

 

 5. В соответствии с ч.6.1 ст.88 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ) несовершеннолетнему осуждённому за преступление, предусмотренное ч.2 ст.105 УК РФ, установлен низший предел наказания – четыре года лишения свободы.

 По приговору суда от 17 ноября 2003 года Т. осуждён по п.п. «д», «ж» ч.2 ст.105 УК РФ с применением ст.64 УК РФ к 6 годам 6 месяцам лишения свободы. В соответствии с ч.5 ст.74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору от 11 июня 2002 года и на основании ст.70 УК РФ по совокупности приговоров путём частичного присоединения неотбытого наказания назначено 9 лет лишения свободы в воспитательной колонии.

 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 29 апреля 2004 года оставила приговор без изменения.

 Президиум Верховного Суда Российской Федерации удовлетворил надзорную жалобу осуждённого с просьбой о смягчении назначенного ему наказания по следующим основаниям.

 Т. совершил преступление, предусмотренное п.п. «д», «ж» ч.2 ст.105 УК РФ, в несовершеннолетнем возрасте.

 Учитывая это и другие обстоятельства, смягчающие наказание, условия жизни и воспитания, уровень психического развития, а также вердикт присяжных заседателей о признании Т. заслуживающим снисхождения, суд решил назначить ему наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией указанной статьи.

 В соответствии с ч.6.1 ст.88 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ) при назначении несовершеннолетнему осуждённому наказания в виде лишения свободы за совершение тяжкого либо особо тяжкого преступления низший предел наказания, предусмотренный соответствующей статьёй Особенной части Уголовного кодекса, сокращается наполовину.

 Следовательно, данным законом, введённым в действие с 11 декабря 2003 г., низший предел наказания несовершеннолетнему осуждённому за преступление, предусмотренное ч.2 ст.105 УК РФ, установлен в виде 4 лет лишения свободы.

 Согласно ст.10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу.

 Поэтому Судебная коллегия, рассматривая дело в кассационном порядке 29 апреля 2004 года, обязана была применить уголовный закон, улучшающий положение осуждённого.

 Оставляя приговор без изменения, кассационная инстанция указала в определении, что наказание Т. назначено в пределах санкции статьи уголовного закона.

 Однако это решение нельзя признать правильным, т.к. суд первой инстанции счёл необходимым назначить ему наказание с применением ст.64 УК РФ.

 При таких обстоятельствах Президиум смягчил наказание, назначенное Т. по п.п. «д», «ж» ч.2 ст.105 УК РФ с применением ст.64 УК РФ, до 3 лет 10 месяцев лишения свободы.

  

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 173-П08

 

 

6. Смягчающее наказание обстоятельство следует учитывать при назначении наказания за каждое преступление в отдельности.

 

По приговору суда (с учётом внесённых изменений) Г. осуждён по ч.2 ст.159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ) к 5 годам лишения свободы, по п.п. «в», «г» ч.2 ст.162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 г. № 64-ФЗ) к 12 годам лишения свободы, по ч.3 ст.327 УК РФ к штрафу в сумме 8349 рублей. На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений назначено 15 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в сумме 8349 рублей.

 Президиум Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело по надзорной жалобе осуждённого, изменил состоявшиеся судебные решения в части назначенного Г. наказания.

 Как видно из материалов дела, Г. добровольно сообщил о совершении им разбоя и мошенничества.

 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассматривая уголовное дело в порядке надзора, установила, что Г. явился с повинной.

 Судебная коллегия признала данное обстоятельство, предусмотренное п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ, смягчающим наказание и пришла к выводу о необходимости смягчения назначенного Г. наказания.

 Однако, смягчив Г. наказание по совокупности преступлений, наказание, назначенное ему за каждое преступление, Судебная коллегия не смягчила.

 Исходя из того, что на наличие отягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ст.63 УК РФ, суд в приговоре не указал, наказание, назначенное Г. за разбой и мошенничество, подлежит смягчению с учётом положений ст.62 УК РФ, а по совокупности преступлений ему следует назначить более мягкое наказание.

 На основании изложенного Президиум изменил состоявшиеся в отношении Г. судебные решения и смягчил наказание по п.п. «в», «г» ч.2 ст.162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года № 64-ФЗ) до 9 лет лишения свободы, по ч.2 ст.159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ) до 3 лет 9 месяцев лишения свободы.

 На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п.п. «в», «г» ч.2 ст.162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года № 64-ФЗ), ч.2 ст.159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ), путём частичного сложения наказаний Президиум назначил Г. 12 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

 Наказание по ч.3 ст.327 УК РФ в виде штрафа в сумме 8349 рублей в соответствии с ч.2 ст.71 УК РФ постановлено исполнять самостоятельно.

 

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 62-П08

 

7. Лицо, в отношении которого уголовное дело подлежало прекращению в связи с актом об амнистии, судимым не является.

 

По приговору суда от 9 февраля 2000 года С. (ранее судимый 3 июня 1999 года по ч.1 ст.131 УК РФ) осуждён по п.п. «ж», «з» ч.2 ст.105 УК РФ и ч.2 ст.325 УК РФ. На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путём полного сложения наказаний назначено наказание в виде 17 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

 Президиум Верховного Суда Российской Федерации удовлетворил надзорное представление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации и изменил состоявшиеся в отношении С. судебные решения по следующим основаниям.

 Как видно из материалов уголовного дела, суд при назначении С. наказания в качестве отягчающего обстоятельства признал наличие в его действиях рецидива преступлений.

 Это решение принято в связи с тем, что 3 июня 1999 года С. был осуждён по ч.1 ст.131 УК РФ.

 Из описательно-мотивировочной части данного приговора видно, что С. проходил военную службу в Чеченской Республике, а согласно справке из военного комиссариата он с 27 июня по 10 декабря 1996 года принимал участие в боевых действиях.

 24 декабря 1997 года Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации приняла постановление «Об объявлении амнистии».

 В соответствии с п.п. «а» п.7 данного Постановления подлежат прекращению уголовные дела, находящиеся в производстве органов дознания, предварительного следствия и судов, о преступлениях, совершённых до вступления в силу этого Постановления, в отношении лиц, проходивших службу в составе действующей армии либо принимавших участие в боевых действиях по защите Отечества.

 Преступление, за которое С. был осуждён по приговору от 3 июня 1999 года, совершено им в июле 1997 года.

 На момент судебного разбирательства каких-либо предусмотренных п.9 Постановления об амнистии ограничений, которые препятствовали бы применению амнистии к С., не имелось.

 С учётом изложенного уголовное дело подлежало прекращению, однако вопреки акту об амнистии прекращено не было.

 При таких обстоятельствах в действиях С. отсутствует рецидив преступлений.

 Президиум исключил указание о признании рецидива преступлений отягчающим наказание обстоятельством и смягчил назначенное С. по п.п. «ж», «з» ч.2 ст.105 УК РФ наказание до 13 лет 10 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

 

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 222-П08ПР

 

 

8. В соответствии с п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ уголовное дело не может быть возбуждено, а возбуждённое подлежит прекращению, если сроки давности уголовного преследования истекли до назначения дела к слушанию.

 

По приговору суда К. признан виновным в угрозе убийством, в похищении у потерпевших паспорта, а также других важных личных документов.

 Указанные преступления, относящиеся к категории небольшой тяжести, совершены К. в несовершеннолетнем возрасте.

 Согласно положениям п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекло два года.

 При этом сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.

 В соответствии со ст.94 УК РФ в отношении несовершеннолетних сроки давности сокращаются наполовину.

 Поскольку приговор в отношении К. вступил в законную силу 21 июля 2000 года, а преступления совершены в ночь на 27 декабря 1998 года и на 1 января 1999 года, следует признать, что сроки давности привлечения К. к уголовной ответственности по ст.119, ч.2 ст.325 УК РФ истекли соответственно 27 декабря 1999 года и 1 января 2000 года.

 Данных о том, что К. уклонялся от следствия или суда, в материалах дела не имеется.

 Учитывая, что сроки давности привлечения К. к уголовной ответственности истекли до поступления уголовного дела в суд и оно подлежало прекращению, Президиум Верховного Суда Российской Федерации отменил приговор в части осуждения К. по ст.119, ч.2 ст.325 УК РФ и уголовное дело в этой части прекратил на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ.

 

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 168-П08

 

 

Процессуальные вопросы

 

 

9. Судья не может участвовать в рассмотрении дела, если он является родственником прокурора, участвовавшего в этом деле (п.3 ч.1 ст.61 УПК РФ).

 

Как видно из материалов дела, заместитель прокурора области составлял по делу процессуальные документы и утверждал обвинительное заключение, а его жена Б. принимала участие в рассмотрении этого уголовного дела в качестве члена президиума областного суда.

 Между тем согласно п.3 ч.1 ст.61 УПК РФ судья не может участвовать в производстве по уголовному делу, если он является родственником любого из участников производства по данному делу. Указанное обстоятельство исключало участие судьи Б. в рассмотрении дела президиумом областного суда, поэтому постановленное с её участием решение суда надзорной инстанции является незаконным.

 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление президиума областного суда, поскольку оно принято незаконным составом суда.

 

Определение № 84-Д08-6

 

 

10. Проведение предварительного слушания при наличии ходатайства обвиняемого об исключении доказательства является обязательным (п.1 ч.2 ст.229 УПК РФ).

 

По окончании предварительного следствия обвиняемый и его адвокат заявили ходатайство о проведении по делу предварительного слушания для рассмотрения вопроса об исключении доказательств.

 Постановлением судьи по делу назначено судебное заседание без проведения предварительного слушания.

 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев дело по кассационному представлению государственного обвинителя, отменила постановление судьи по следующим основаниям.

 В соответствии со ст.229 УПК РФ предварительное слушание проводится при наличии ряда оснований, в том числе при наличии ходатайства стороны об исключении доказательства, заявленного после ознакомления с материалами уголовного дела либо после направления уголовного дела с обвинительным заключением или обвинительным актом в суд в течение 3 суток со дня получения обвиняемым копии обвинительного заключения или обвинительного акта.

 Несмотря на то, что в силу п.1 ч.2 ст.229 УПК РФ проведение предварительного слушания при наличии указанного выше ходатайства является обязательным, судья назначил уголовное дело к слушанию без его проведения.

 Дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии подготовки судебного заседания.

 

Определение № 56-О08-46

 

 

11. Вынесенное в ходе судебного разбирательства решение об отклонении ходатайства участника судебного разбирательства о возвращении уголовного дела прокурору не подлежит обжалованию в кассационном порядке (п.2 ч.5 ст.355 УПК РФ).

 

Постановлением суда подсудимому Б. и его защитнику было отказано в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

 Судья сослался на то, что в судебном заседании не нашла подтверждения неточность содержащихся в обвинительном заключении отсылок к материалам уголовного дела.

 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации производство по жалобе Б. прекратила по следующим основаниям.

 В соответствии с п.2 ч.5 ст.355 УПК РФ вынесенные в ходе судебного разбирательства определения или постановления об удовлетворении или отклонении ходатайств участников судебного разбирательства не подлежат обжалованию в кассационном порядке.

 Поскольку постановление суда об отказе в удовлетворении ходатайств подсудимого Б. и его защитника о возвращении уголовного дела прокурору не повлекло каких-либо изменений в правовом статусе подсудимого и ограничений его конституционных прав и свобод, в том числе права на доступ к правосудию и рассмотрение дела в разумный срок, оно не может быть предметом самостоятельного обжалования и проверки в суде кассационной инстанции.

 

Определение № 16-О08-27

 

 

12. Суд надзорной инстанции, нарушив требования ч.2 ст.407 УПК РФ, не ознакомил осуждённого с надзорным представлением прокурора.

 

Как усматривается из материалов дела, надзорное производство было возбуждено по надзорным жалобе осуждённого Ж. и представлению заместителя Генерального прокурора Российской Федерации.

 Президиум Верховного Суда Российской Федерации отменил надзорное определение Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, мотивируя своё решение следующим.

 Осуждённому Ж. было выслано не надзорное представление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, а постановление судьи о возбуждении надзорного производства, что является нарушением права осуждённого на защиту, поскольку он был лишён возможности довести до сведения суда свои соображения относительно доводов, изложенных в представлении.

 В соответствии с положениями ч.2 ст.407 УПК РФ лицам, чьи интересы непосредственно затрагиваются жалобой или представлением, предоставляется возможность ознакомиться с указанными процессуальными документами, а также участвовать в судебном заседании.

 Таким образом, предметом рассмотрения судом надзорной инстанции служат надзорные жалоба или представление, с содержанием которых должны быть ознакомлены указанные выше лица, с тем, чтобы они имели возможность довести до суда свои позиции относительно жалобы либо представления.

 Данное требование закона по настоящему делу не выполнено.

 Кроме того, Ж. ходатайствовал об обеспечении участия в уголовном деле адвоката для защиты его интересов в суде надзорной инстанции, однако это ходатайство рассмотрено не было, и дело в отношении Ж. разрешено без участия адвоката.

 Это повлекло нарушение права осуждённого на защиту и могло повлиять на вынесение по делу законного, обоснованного и справедливого решения.

 В нарушение требований ст.388 УПК РФ Судебная коллегия не ответила на доводы, изложенные в жалобе Ж., что повлияло на постановление законного и обоснованного определения.

 Президиум передал дело на новое надзорное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

 

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ № 200-П08

 

 

Для информации

Решение Комитета по правам человека ООН

 

 

28 декабря 1999 года по приговору Московского областного суда с участием присяжных заседателей Б. был осуждён по ч.1 ст.327 УК РФ к 2 годам лишения свободы, по этому же приговору он был оправдан по п.п. «з», «н» ч.2 ст.105, ч.1 ст.222 УК РФ.

 13 апреля 2000 года определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оправдательный приговор в отношении Б. по п.п. «з», «н» ч.2 ст.105, ч.1 ст.222 УК РФ был отменён и дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

 По приговору Московского областного суда с участием присяжных заседателей от 5 февраля 2001 года Б. был осуждён по совокупности преступлений, предусмотренных п.п. «з», «н» ч.2 ст.105, ч.1 ст.222 УК РФ, к 23 годам лишения свободы.

 В ходе повторного судебного разбирательства судья Московского областного суда повторно поставил перед присяжными заседателями вопрос о признании Б. виновным в подделке и использовании водительского удостоверения.

 Получив утвердительный ответ на этот вопрос, судья 2 февраля 2001 года вынес постановление о прекращении дела в части обвинения Б. по ч.1 ст.327 УК РФ на основании п.3 ч.1 ст.5 УПК РСФСР за истечением сроков давности, то есть по нереабилитирующим основаниям.

 5 июня 2001 года по кассационному определению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации приговор от 5 февраля 2001 года оставлен без изменения.

 Постановление Московского областного суда от 2 февраля 2001 года в кассационном порядке не рассматривалось.

 20 апреля 2006 года по определению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации постановление Московского областного суда от 2 февраля 2001 года в отношении Б. было отменено, поскольку при новом рассмотрении суд ошибочно принял к производству дело в полном объёме и поставил перед присяжными заседателями вопрос о признании Б. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.327 УК РФ. Получив утвердительный ответ на этот вопрос, суд вынес постановление о прекращении уголовного дела в этой части обвинения в отношении Б. в связи с истечением сроков давности.

 Комитет по правам человека ООН в Соображениях № 1310/2004 отметил, что Российская Федерация нарушила п.1 ст.14 в совокупности с п.7 этой же статьи Международного пакта о гражданских и политических правах.

 В нарушение п.1 ст.14 Пакта из-за предъявления Б. обвинения по ч.1 ст.327 УК РФ в сочетании с более серьёзными обвинениями присяжным заседателям представлялись материалы, которые могли причинить вред Б. и не имели отношения к обвинениям, выдвинутым против Б. с соблюдением надлежащей процедуры.

 Нарушение п.7 ст.14 Пакта усугубилось последствиями для возможности справедливого судебного разбирательства. Комитет посчитал, что путём отмены 20 апреля 2006 года решения от 2 февраля 2001 года нарушение п.7 ст.14 Пакта было исправлено лишь частично.