Яндекс.Метрика

Обзор судебной практики Верховного суда Российской Федерации за второй квартал 2004 года

Вопросы квалификации
1. Открытое завладение имуществом потерпевшего необоснованно расценено как совершенное с применением насилия.
Установлено, что 30 сентября 1999 г. Максимов сорвал с потерпевшего золотую цепочку стоимостью 12.000 рублей, однако довести до конца преступный умысел не смог, поскольку потерпевший вырвал указанную цепочку из рук Максимова.
Суд первой инстанции квалифицировал действия Максимова по ч.3 ст.30, п.п."г","д" ч.2 ст.161 УК РФ (покушение на грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, с причинением значительного ущерба гражданину).
Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения.
Надзорная инстанция переквалифицировала действия Максимова с ч.3 ст.30, п.п."г","д" ч.2 ст.161 УК РФ на ч.3 ст.30, ч.1 ст.161 УК РФ.
По смыслу закона под насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, понимается причинение побоев или иных насильственных действий, связанных с причинением физической боли либо с ограничением свободы.
По настоящему уголовному делу таких признаков не установлено. Завладение имуществом потерпевшего путем "рывка" не может рассматриваться как насилие, о котором идет речь в ст.161 УК РФ.
Кроме того, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. "О внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс Российской Федерации" изменена редакция п."д" ч.2 ст.161 УК РФ (в качестве квалифицирующего признака вместо "грабеж, совершенный с причинением значительного ущерба гражданину", предусмотрен "грабеж, совершенный в крупном размере").
В соответствии с п.4 примечания к ст.158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г.) крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 250.000 руб.
Учитывая изложенное и то, что стоимость имущества, похищенного Максимовым, составляет 12.000 руб., содеянное следует квалифицировать по ч.3 ст.30, ч.1 ст.161 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.).
Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 267п04 по делу Максимова
2. Одни и те же действия виновного необоснованно квалифицированы по ч.3 ст.30, п."г" ч.2 ст.105 УК РФ и ч.1 ст.105 УК РФ (убийство и покушение на убийство).
Установлено, что после того как потерпевшая К. сообщила Кайсину о своей беременности и потребовала деньги, угрожая в противном случае заявить о ее изнасиловании Кайсиным, последний ударил потерпевшую бутылкой по голове и несколько раз ногой по лицу. Когда потерпевшая потеряла сознание, Кайсин накинул потерпевшей на шею петлю и привязал к ручке створки печи. В результате механической асфиксии потерпевшая скончалась на месте происшествия.
Судебно-медицинской экспертизой установлено, что в состоянии беременности потерпевшая не находилась.
Суд первой инстанции квалифицировал эти действия Кайсина по ч.3 ст.30, п."г" ч.2 ст.105 УК РФ и ч.1 ст.105 УК РФ, то есть как покушение на причинение смерти потерпевшей, заведомо для него находящейся в состоянии беременности, и умышленное причинение смерти потерпевшей.
Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения.
Заместитель Генерального прокурора РФ в надзорном представлении просил изменить судебные решения, исключить из осуждения Кайсина ч.3 ст.30, п."г" ч.2 ст.105 УК РФ.
Президиум Верховного Суда РФ удовлетворил надзорное представление прокурора по следующим основаниям.
Согласно ч.2 ст.17 УК РФ совокупностью преступлений может быть признано одно действие (бездействие), содержащее признаки преступлений, предусмотренных двумя или более статьями Уголовного кодекса.
Из приговора видно, что одни и те же действия Кайсина суд квалифицировал и как убийство, и как покушение на убийство, то есть по различным частям одной статьи УК РФ.
Президиум Верховного Суда РФ исключил из судебных решений осуждение Кайсина по ч.3 ст.30, п."г" ч.2 ст.105 УК РФ, поскольку умысел Кайсина на лишение жизни потерпевшей был полностью реализован и в результате его действий наступила смерть потерпевшей.
Таким образом, квалификация действий Кайсина как покушение на убийство является излишней.
Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 361п04пр по делу Кайсина
3. Применяя новый уголовный закон, устраняющий преступность и наказуемость деяния, который был издан после вступления приговора суда в законную силу, суд надзорной инстанции должен освободить виновного от наказания, а не отменять состоявшиеся по делу судебные решения с прекращением производства по делу за отсутствием в деянии состава преступления.
По приговору суда Никулин осужден по ч.2 ст.222 и ч.4 ст.222 УК РФ.
В надзорном представлении прокурор поставил вопрос о прекращении уголовного дела в отношении Никулина по ч.4 ст.222 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления и переквалификации его действий с ч.2 ст.222 УК РФ на ч.1 ст.222 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 г.).
Президиум Верховного Суда РФ удовлетворил надзорное представление частично по следующим основаниям.
В соответствии с положениями ч.2 ст.24 УПК РФ уголовное дело подлежит прекращению по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ (отсутствие в деянии состава преступления), в случае, когда до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом.
Как следует из материалов уголовного дела, на момент вступления приговора в отношении Никулина в законную силу (26 января 2000 г.) нового уголовного закона, устраняющего преступность и наказуемость деяния, предусмотренного ч.4 ст.222 УК РФ (незаконное приобретение и хранение газового оружия), не было.
Следовательно, судом не было допущено судебной ошибки при осуждении Никулина по ч.4 ст.222 УК РФ, преступность и наказуемость данного деяния не была устранена до вступления приговора в законную силу. Поэтому оснований для отмены приговора суда и кассационного определения в этой части не имеется.
Что касается вопроса о приведении состоявшихся в отношении Никулина судебных решений в соответствие с новым уголовным законом, имеющим согласно ст.10 УК РФ обратную силу, то производство в этой части осуществляется в порядке рассмотрения и разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.
Рассматривая вопросы, связанные с исполнением приговора, суд в силу п.13 ст.397 УПК РФ освобождает от наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со ст.10 УК РФ.
Таким образом, применяя новый уголовный закон, устраняющий преступность и наказуемость деяния, который был издан после вступления приговора суда в законную силу, суд надзорной инстанции должен был лишь освободить Никулина от наказания, назначенного ему по ч.4 ст.222 УК РФ, а не отменять состоявшиеся по делу в этой части судебные постановления с прекращением производства по делу за отсутствием в деянии состава преступления.
Президиум Верховного Суда РФ исключил из осуждения Никулина за незаконные действия с огнестрельным оружием и боеприпасами квалифицирующий признак "неоднократность" и переквалифицировал его действия с ч.2 ст.222 УК РФ на ч.1 ст.222 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 г.).
По ч.4 ст.222 УК РФ Никулин освобожден от наказания.
Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 135п04пр по делу Никулина
4. Ошибочное признание судом наличия в действиях виновного особо опасного рецидива повлекло изменение приговора.
По приговору суда Смирнов (ранее судимый 8 декабря 1994 г. по ч.2 ст.112, ч.3 ст.206 УК РСФСР с применением ст.40 УК РСФСР, постановлением районного суда его действия переквалифицированы на ст.116 УК РФ, ч.3 ст.213 УК РФ, ст.40 УК РСФСР; 28 ноября 2000 г. по п.п."а","в","г" ч.2 ст.158 УК РФ; 9 июня 2003 г. по ч.3 ст.158, ч.1 ст.215-2 УК РФ) осужден по п."б" ч.2 ст.105 УК РФ; ч.3 ст.30, п.п."б","е" ч.2 ст.105 УК РФ и другим.
Суд определил Смирнову отбывание наказания в исправительной колонии особого режима, поскольку ранее он дважды судим за тяжкое преступление и совершил особо тяжкое преступлений.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор, указав следующее.
Вывод суда о том, что ранее Смирнов был дважды судим за тяжкие преступления, не основан на Законе от 8 декабря 2003 г. "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации".
Смирнов по приговору от 8 декабря 1994 г. был судим по ч.3 ст.206 УК РССР, действия, предусмотренные этой статьей, переквалифицированы на ч.3 ст.213 УК РФ - хулиганство, совершенное с применением оружия (ножа), которое относилось к тяжким преступлениям, поскольку максимальное наказание по данной статье не превышало десять лет лишения свободы.
Законом от 8 декабря 2003 г. в ст.213 УК РФ внесены изменения - часть 3-я ст.213 УК РФ стала частью 1 этой статьи, санкция которой предусматривает лишение свободы на срок до 5 лет, и в силу ч.3 ст.15 УК РФ указанное преступление относится к преступлениям средней тяжести.
В соответствии со ст.10 УК РФ данный закон улучшает положение лица, совершившего преступление, поскольку влияет на признание наличия в его действиях рецидива преступлений, опасного или особо опасного рецидива преступлений.
Из изложенного следует, что Смирнов ранее судим не за два тяжких преступления, а за тяжкое преступление и преступление средней тяжести, что в силу ч.3 ст.18 УК РФ исключает признание наличия в его действиях особо опасного рецидива преступлений, поэтому это указание подлежит исключению из приговора.
Судебная коллегия исключила из судебных решений указание о наличии в действиях Смирнова особо опасного рецидива, признав опасный рецидив, и назначила ему отбывание наказания в колонии строгого режима.
Определение № 86-004-5 по делу Смирнова
Процессуальные вопросы
5. Смерть подозреваемого или обвиняемого является основанием для прекращения уголовного дела.
По приговору суда от 23 декабря 2002 г. Ермаков осужден по п."ж" ч.2 ст.105 УК РФ.
Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 октября 2003 г. приговор оставлен без изменения.
Заместитель Генерального прокурора РФ в надзорном представлении просил судебные решения отменить, а уголовное дело прекратить, сославшись на то, что на момент рассмотрения данного уголовного дела в кассационном порядке было известно, что Ермаков умер, однако вопреки требованиям уголовного закона дело в отношении него прекращено не было.
Президиум Верховного Суда РФ надзорное представление удовлетворил по следующим основаниям.
Согласно ст.ст.381, 384 УПК РФ, рассматривая дело в кассационном порядке, суд отменяет обвинительный приговор и прекращает уголовное дело при наличии оснований, предусмотренных Уголовно-процессуальным Кодексом.
В соответствии с п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ смерть подозреваемого или обвиняемого является основанием для прекращения уголовного дела. Причем по смыслу закона в отношении умершего уголовное дело может быть прекращено на любой стадии процесса.
В стадии надзорного производства такое решение может быть принято, если смерть осужденного наступила до вступления приговора в законную силу.
Из имеющихся в деле письма начальника учреждения и корешка медицинского свидетельства о смерти видно, что осужденный Ермаков умер 2 сентября 2003 г. в связи с туберкулезной интоксикацией.
Кассационная инстанция, рассматривая дело по жалобам осужденных Ермакова и Русакова 23 октября 2003 г., знала об этом и даже отразила этот факт в кассационном определении, однако соответствующего решения не приняла, оставив приговор без изменения.
Президиум Верховного Суда РФ постановил приговор суда и кассационное определение в отношении Ермакова отменить, а уголовное дело в отношении него прекратить на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ.
Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 149п04пр по делу Ермакова
6. По смыслу закона (ст.133 УПК РФ) право на реабилитацию, включающее в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах, имеют лишь лица, полностью оправданные по предъявленному им обвинению и не осужденные по другому обвинению.
Трофимова оправдана по ч.1 ст.112 УК РФ и осуждена к реальному лишению свободы по п.п."ж","к" ч.2 ст.105 УК РФ.
При таких обстоятельствах она не могла ставить вопрос о возмещении ей вреда, связанного с уголовным преследованием, так как вынесение оправдательного приговора является одним из оснований для реабилитации только в случае, когда подсудимый полностью оправдан по предъявленному ему обвинению и не осужден к лишению свободы по другому обвинению.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор в отношении Трофимовой, исключив из него указание о признании за осужденной права на реабилитацию в связи с частичным оправданием.
Определение № 4-004-70 по делу Трофимовой
Назначение наказания.
7. В связи с осуждением работника к наказанию, исключающему продолжение прежней работы, трудовой договор с ним подлежит прекращению на основании п.4 ч.1 ст.83 Трудового кодекса РФ.
По приговору суда Добло осужден по двум эпизодам получения взяток - по ч.1 ст.290 и ч.1 ст.290 УК РФ к 7 годам лишения свободы, в соответствии со ст.73 УК РФ условно, с испытательным сроком 3 года и с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления сроком на три года.
Орган, исполняющий наказание в отношении осужденного Добло, обратился в суд за разъяснением вопроса о том, может ли Добло в связи с назначенным ему дополнительным наказанием занимать должность главного врача государственного учреждения "Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора в Заводском районе г. Саратова".
В представлении органа, исполняющего наказание, указывалось, что поводом для обращения в суд послужило назначение Добло на упомянутую должность приказом и.о. главного врача государственного учреждения "Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора в Саратовской области".
По постановлению судьи о разъяснении сомнений и неясностей, возникших при исполнении приговора, осужденный Добло подлежал освобождению от занимаемой им должности главного врача государственного учреждения "Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора в Заводском районе г. Саратова" на основании п.4 ч.1 ст.83 Трудового кодекса Российской Федерации, то есть в связи с "осуждением работника к наказанию, исключающему продолжение прежней работы, в соответствии с приговором суда, вступившим в законную силу" в порядке, установленном действующим уголовно-исполнительным законодательством.
Осужденный Добло в кассационной жалобе просил отменить постановление судьи, считая, что занимаемая им должность главного врача "Центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора в Заводском районе г. Саратова", не является должностью на государственной службе.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила постановление судьи без изменения, указав следующее.
Судья в постановлении обоснованно сослался на нормы действующего законодательства, в том числе на Федеральный закон от 30 марта 1999 г. № 52-ФЗ "О санитано-эпидемиологическом благополучии населения" (с изменениями от 30 декабря 2001 г., 10 января и 30 июня 2003 г.) и Положение о государственной санитарно-эпидемиологической службе Российской Федерации, утвержденное постановлением Правительства РФ от 24 июля 2000 г. № 554, (с изменениями от 6 февраля 2004 г.), и сделал правильный вывод о том, что, как ранее занимаемая осужденным Добло должность главного врача государственного учреждения "Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора в Саратовской области", так и занимаемая им в настоящее время должность главного врача государственного учреждения "Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора в Заводском районе г. Саратова" являются должностями на государственной службе.
Определение № 32-004-32 по делу Добло